Екатерина Хартманн: «Лоббировать гемблинг сложнее, чем другие отрасли»

Зачем нужна Европейская ассоциация гейминга и беттинга, чем она занимается, чего хочет достичь и реально ли создать в Европе ситуацию, когда получения одной лицензии будет достаточно, чтобы оперировать во всём ЕС, – в интервью директора по правовым и регулятивным вопросам внешняя ссылкаВнешние ссылки запрещены Екатерины Хартманн.

– Ваша девичья фамилия Александрова – звучит очень по-русски. 

– На самом деле я из Болгарии. В 18 лет уехала оттуда учиться в Нидерланды – в университет Маастрихта, где изучала европейское право. Оттуда поехала работать в Бельгию. Несмотря на то что уже почти 20 лет как переехала, я всё-таки в большей степени болгарка. Ну а по-русски говорит моя мама. Я же только что-то понимаю, но не говорю. 

– Вы сразу оказались в гемблинг-индустрии?

– Нет, сначала я работала в Европарламенте – в Европейской народной партии. Затем оказалась в Европейской комиссии, в правовом отделе Генерального директората здравоохранения и продовольственной безопасности. Когда я работала в Еврокомиссии, то получила учёную степень в Медицинском университете Софии, потому что часто сталкивалась с вопросами здравоохранения. И только после этого начала работать в гемблинге. 

– Как вы оцените игорное законодательство Бельгии, где живёте и работаете?

– EGBA работает по всему Европейскому союзу и Европейской экономической зоне, и в Бельгии, конечно, тоже. В целом бельгийское игорное законодательство весьма неплохое, но есть и серьёзные проблемы. Получить лицензию довольно реально, что на самом деле далеко не всегда и не везде происходит. Например, в Венгрии лицензию в теории получить можно, но на практике ни одна компания, кроме венгерской, не в состоянии этого сделать. В Бельгии всё не так, и лицензии относительно доступны. Бельгийская гемблинговая комиссия – очень хороший регулятор, а вот закон – я бы не сказала, что он идеален, потому что одним из требований получения лицензии является обязательное партнёрство с оператором на земле. 

EGBA не согласна с таким юридическим требованием, но в целом у бельгийского регулятора хорошее понимание рынка, который он хочет сделать максимально привлекательным. 

– Я почему спрашиваю про Бельгию: ваша карьера в гемблинге началась именно здесь. Как вы оказались в этой индустрии?

– Так как я изучала европейское право и законодательство, то лучшее место для карьеры в данном направлении – это Брюссель. Когда я оказалась здесь, то работала в разных сферах. В Европарламенте была больше сосредоточена на социальной и региональной политике, в Генеральном директорате – на здоровье и пище. После этого я искала работу в частном секторе и посчитала, что возможности в гемблинге весьма обширны. Потому что это диджитал, а я всегда находила этот сектор страшно интересным. Все члены EGBA, кроме одного, предлагают только онлайн-услуги. Поэтому я нашла данную возможность интересной и теперь работаю в гемблинге уже 8 лет. Я нахожу эту отрасль увлекательной и очень непростой для лоббирования, потому что у гемблинга далеко не всегда хорошая репутация. Мы работаем в том числе для того, чтобы исправить эту ситуацию.

– А какие конкретно проблемы регулирования в гемблинге вы пытаетесь решить?

– Помимо некоторых противоречий в местных законах, таких как требования к установке, о которых я сказала выше, существует ещё несколько ключевых аспектов. Во-первых, каждый регулятор должен ответить на вопрос, какой уровень ченнелинга установить. Ченнелинг гарантирует, что игроки будут играть в вашей юрисдикции, а не в нелегальном секторе. Это означает, что регулятор должен сделать своё предложение очень привлекательным. Если, скажем, мы запрещаем рекламу и бонусы, устанавливаем нереалистичные выплаты – всё это не позволяет лицензированным операторам сделать привлекательный продукт. И тогда клиенты уйдут за лучшими коэффициентами на чёрный рынок, что в Интернете не более чем один клик. Поэтому одна из наиболее важных задач регулятора – создать законодательство, которое одновременно и защищает потребителя, и делает игру в легальном секторе интересной и выгодной. В последние годы мы видим рост регулятивных ограничений и сейчас очень сфокусированы на этом вопросе. 

Это одна из причин, по которым EGBA в последнее время работает конкретно над саморегулированием. Мы разработали рекламный кодекс, который каждый ***** ассоциации должен был подписать, и сделали его открытым, чтобы другие операторы, которые не входят в нашу организацию, тоже могли подписать. Также создан независимый наблюдательный орган, который следит за всеми, кто подписал кодекс. В кодексе существует ряд сбалансированных, на наш взгляд, положений, которые позволят нам продолжать рекламироваться. В Италии сейчас действует запрет на рекламу, Испания ввела целый ряд ограничений, и там рекламироваться можно только с часа ночи до пяти утра. В Британии нельзя этого делать до 9 часов вечера и действует бан «от свистка до свистка», запрещающий рекламу во время трансляций матчей. Все эти требования и запреты становятся только жёстче по причине безответственного поведения местных операторов. Мы пытаемся вести индустрию в противоположном направлении.

– Что помимо рекламы?

– Другой пример – борьба с отмыванием денег. Соответствующие законодательства членов Евросоюза очень разнятся, но многие вещи могут быть стандартизированы, так что мы начали разрабатывать единое руководство по данному вопросу. Какое поведение клиента должно привлекать внимание операторов, какой уровень риска позволителен, какие доказательства источника доходов можно считать приемлемыми – всё это должно помочь операторам лучше работать в соответствии с требованиями закона. 

Третье основное направление нашей работы – знаменитый Общий регламент по защите данных (GDPR). В Евросоюзе все должны подчиняться этому документу. Гемблинг стал одной из первых индустрий, у которой появился кодекс поведения конкретно под GDPR. Очень интересный момент заключается здесь в том, что, подписывая и соблюдая кодекс, который одобрен Европейской инспекцией по защите данных, оператор может срезать до 50% от суммы своих штрафов. Это очень хорошая возможность, потому что штрафов за нарушения GDPR довольно много.

Я рассказала только о трёх основных направлениях деятельности EGBA. Мы пытаемся вести операторов за собой и объяснить, что их поведение имеет последствия, потому что если ты рекламируешься, как сумасшедший, и делаешь безответственные слоганы, то регулятор, очевидно, начнёт действовать. А это плохо для всех. Мы стараемся привести индустрию к единым стандартам, а также рассказываем регуляторам, какое законодательство действительно подходящее и рабочее.

– Вы работали в разных отраслях. Гемблинговая по сравнению с той же фармой зарегулирована так же сильно?

– Фармацевтическая отрасль в ЕС очень сильно зарегулирована. Там много требований, директив, подзаконных актов и т.д. Но гемблинг действительно уникален в этом плане, потому что на уровне Евросоюза у него нет единых правил регулирования. У каждой страны свои законы и требования к лицензированию. И таких отраслей, у которых нет общего для всех членов ЕС закона, очень мало. 

Также нельзя забывать, что существует множество других законов, которые не связаны с гемблингом непосредственно, но применяются к нему: тот же GDPR, Директива об аудиовизуальных медиауслугах (AVSMD), Директива по борьбе с отмыванием денег и т.д. Всё это несколько усложняет возможности операторов, и было бы гораздо проще иметь единые правила на весь ЕС. 

Ещё я хотела бы отметить, что онлайн-гемблинг – это довольно новая по сравнению с другими отрасль, ей 10-20 лет. А многие представительства и ассоциации традиционных индустрий работают в Брюсселе уже лет 30-40, EGBA – всего 13. Каждая компания нашего сектора понимает, насколько важно, чтобы у нас был один, единый голос. И мы работаем в данном направлении, связываемся с национальными гемблинговыми ассоциациями, чтобы сотрудничать ещё плотнее, с целью создать единую платформу для дискуссий по проблемным вопросам. Очень важно иметь возможность координировать действия.

– Страны Евросоюза всё-таки очень разные, у каждой собственные правила лицензирования. Задача создать единые правила регулирования и единый рынок видится весьма сложной. Как это вообще можно сделать?

– Мы в EGBA верим, что гармонизация рынка и создание единых правил в ЕС благотворно повлияли бы на отрасль, но понимаем: в реальности этого не случится в ближайшее время. Причин много, и первая из них заключается в том, что предмет весьма непрост с политической точки зрения. 

Другая причина: члены ЕС очень хотят регулировать гемблинг самостоятельно, потому что, по их словам, у него очень разная культурная специфика. Разные страны воспринимают гемблинг по-разному, кто-то желает брать меньшие риски. И, конечно, они хотят иметь возможность устанавливать собственные налоговые правила. Это, пожалуй, три главных препятствия на пути создания единого европейского рынка.

– Давайте немного разъясним про единый рынок. 

– Если бы в ЕС существовали единые гемблинговые правила, то можно было бы получить лицензию, скажем, Мальты и с ней предлагать свои услуги везде, не получая ещё 27 лицензий. Конечно, это страшно привлекательно для операторов, но, к сожалению, недостижимо в ближайшее время.

– И вот такой единый рынок – это одна из главных целей EGBA?

– В целом мы бы очень поддержали такую идею, но нет, это не одна из самых главных наших целей, потому что мы не верим в её реализацию. По крайней мере, в скором времени. Причины, как я уже сказала, – члены ЕС хотят регулировать гемблинг самостоятельно и то, что тема очень тонкая с политической точки зрения.

– Скажите, а какие у вас, скажем так, ежедневные обязанности?

– Большую часть составляют коммуникации с регуляторами, работа над правовыми документами, международные консультации по предлагаемым законодательным актам – мы их обязательно изучаем и даём свою оценку. Члены ЕС обязаны уведомлять Еврокомиссию обо всех принимаемых законах, и мы даём ей комментарии по профильным актам. Мы вообще много общаемся с Европарламентом, Европейской комиссией и другими акторами в Брюсселе, а если что-то происходит в регулировании конкретной страны, то разговариваем с национальными государственными органами и комиссиями. EGBA также много рассказывает об индустрии, о лучших практиках, которые можно внедрять повсеместно, чтобы ведение дел в гемблинге было более унифицированным и единым. Мы стараемся всегда быть немного впереди, чем позади.

– Насколько сложно взаимодействовать с депутатами и министрами?

– Лоббировать гемблинг сложнее, чем другие отрасли, потому что он очень противоречив. Но мы открыты для общения со всеми. Да, часто встречается недопонимание, о гемблинге много мифов. Мы стараемся приоткрыть завесу, показывая конкретные факты об индустрии. 

EGBA построила очень серьёзную репутацию в Брюсселе. Понятно, что мы представляем индустрию и наше мнение не всегда будет по-научному объективно, однако EGBA старается сохранять объективность по максимуму. 

– Наш эксперт Дайнис Ниедра рассказывал, что две самые главные беды гемблинга – это кадры и взаимодействие с госорганами. Российские букмекеры тоже жалуются, что часто натыкаются на бетонную стену, когда пытаются взаимодействовать с правительством или парламентом. Насколько это сложный процесс в Европе?

– Я должна уточнить: когда я сказала, что кто-то вообще отказывается говорить с нами, это довольно редкая ситуация. В большинстве случаев в Брюсселе тебе дадут несколько возможностей донести свою точку зрения. Конечно, это не означает, что с ней согласятся, но нас всегда хорошо принимают как надёжного партнёра с положительной репутацией. Крайне важно, чтобы регуляторы слышали индустрию и знали от её представителей, что работает, а что нет.

– А с какими странами работать проще и где наиболее удачное, на ваш взгляд, игорное законодательство? В Великобритании, может быть?

– Я бы отметила Мальту, потому что это очень большой хаб. Я периодически слышу мнения, что там слишком много лицензий, не хватает надзора и вообще очень легко получить лицензию. На самом деле это не так. Мальтийский гемблинговый регулятор (MGA) очень серьёзный и опытный. Как минимум из-за количества выданных лицензий. Регулирование там весьма неплохое, потому что очень сбалансированное: они сделали многое для защиты потребителей и имеют ясное понимание того, что нужно компаниям. 

В Великобритании, о которой вы сказали, старейший рынок в Европе. Там было очень дружелюбное для индустрии законодательство, но сейчас, как мы видим, они ужесточают правила и, возможно, заходят в этом немного далеко. Прекрасное регулирование в Дании. Насколько я знаю, в Великобритании и Дании рейтинг ченнелинга 99 и 95% соответственно. Это значит, что местные законы настолько привлекательны, что 99 и 95% потребителей играют в легальном секторе. Это превосходные показатели! Их очень важно не потерять – понимаете, если они чрезмерно зарегулируют отрасль, то рейтинг ченнелинга упадёт. Достичь идеального баланса между защитой интересов клиента и привлекательностью для операторов – это очень деликатная и тонкая история.

– А насколько вообще велик европейский гемблинговый рынок?

– Все заинтересованные могут найти на нашем сайте много полезных данных. В 2018 году только у членов EGBA насчитывалось 16,5 млн клиентов, а цифра GGR составила 5,41 млрд евро. Если говорить обо всех европейских компаниях, то GGR гораздо больше – 22,2 млрд евро, и это почти 50% мирового рынка. В 2022-м мы прогнозировали рост до 29,3 млрд, но пандемия точно внесла свои коррективы.